Море внутри просится к небу снаружи.
Жанр: ангст, романс, немного юмора
Описание: по заявке от Кантилены
Предупреждение: ООС!!!! сцены насилия.
читать дальше
- Клауд!!! Клауд!!! – Тифа дрожащими пальцами пыталась попасть в кнопки телефона, но безуспешно.
Она была в панике. Заболели дети – оба сразу, с огромной температурой под 40. Видимо это была ангина, но Тифа не могла даже отлучиться в аптеку, поскольку была в баре одна, а оставлять детей в таком состоянии…
«Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети».
Да что ж за непруха!...
Клауд мог отключить телефон только в одном случае, и не надо было быть провидцем, чтоб догадаться – в каком.
«Чтоб тебе, Сеф!...»
Кому еще можно позвонить?...
Девушка попыталась успокоиться, но это удавалось с трудом. Напичканные имеющимися в доме лекарствами Марлин и Дензел смирно и испуганно лежали в ее кровати, а она меряла шагами бар внизу. Кромешная ночь хмуро пялилась в окна…
Ну конечно! Как она не догадалась раньше?..Тупо глядя прямо перед собой, Тифа бубнила, как заклинание:
- Возьми трубку… пожалуйста, возьми трубку… прошу тебя… Винсент!!!!
- Что случилось? – оборотень, как всегда, был немногословен, но внимателен.
- Винс, - всхлипнула Тифа, - дети… заболели! Температурят, горло красное…
- Буду через 28 минут, - немедленно отозвался Валентайн. И не соврал, прибыл ровно к указанному времени.
Быстро распаковал саквояж, осмотрел детей, ловко сделал малышам уколы, дал какие-то таблетки. Марлин и Дензел не противились, не плакали, как ожидала Тифа, вели себя достойно.
- Я подожду, пока не спадет температура. – Оборотень бесшумно поднялся, и вышел из комнаты.
- Винсент! Может… кофе? – спохватилась девушка.
- Не откажусь…
..Дети давно спали, пропотевшие, переодетые, а Тифа и Винс все вели долгий-долгий и очень мучительный разговор. Казалось, она спешила поделиться с другом всем, что накопилось за эти бесконечные годы.
- Винс, посмотри вокруг… время идет, все изменяется, жизнь потихоньку налаживается. – Локхарт была неисправимой оптимисткой. – Прошлое все равно не вернешь… живи настоящим. Ты молод, красив, ты отличный врач. Позволь себе быть ну если не счастливым, то хотя бы – живым… - она на мгновение умолкла. – Думаешь, я не знаю, как это?.. Клауд… когда он вернулся из Нибельхайма, то стал совсем другим. Я мечтала выйти за него замуж, завести совместных детей. Ведь все вокруг считали нас парой. Представляешь?.. в то время это казалось решенным делом, а теперь даже думать смешно…
Валетайн, не отрываясь, смотрел в свою чашку кофе.
- Если бы ты знал, как мне было больно, когда … когда… стало понятно, что все мои мечты – рухнули, все надежды погребены в Лайфстриме, вместе с Сефиросом. И когда генерал вернулся… - Тифа нахмурилась.
Сказать, что она была против – значит не сказать ничего. Она едва не прибила Клауда, который, узнав о возвращении Сефа, больше стал похож на влюбленную девицу, чем на супергероя. Их бесконечная ругань привела лишь к отдалению друг от друга. Тифе было больно, но она не могла простить. Не могла забыть. И, хотя прошел уже почти год, они практически не общались, несмотря на общий бизнес. Девушка вручала ему список заказов каждое утро и принимала деньги вечером. Иногда Страйф просил чашку кофе. И все. При этом у него сохранялся дурацки-влюбленный вид, что просто выбешивало Тифу.
И вот теперь она сидит и вещает Валентайну про прошлое. Самой-то не смешно, Локхарт?...
- Но что я могла сделать?.. Ничего, - пожала она плечами, возобновляя разговор. – Также и ты, Винс…ты не вернешь Лукрецию, ребенок, который мог быть твоим, вырос и стал чудовищем, ты сам… изменен до неузнаваемости, - чего цепляться за былые годы?
- Наверное, ты права, - задумчиво произнес Валентайн, поднимая наконец взгляд на девушку. На его лице застыло странное выражение – словно он увидел Тифу в первый раз. – Все, что у меня осталось, - это воспоминания… но я не должен давать им над собою власть.
Произнеся эту феноменально длинную для себя фразу, Винс снова замолчал.
- Слушай, Винс. А знаешь что? – подпольщица набралась смелости и выдала: - давай, если с детьми будет все в порядке, завтра куда-нибудь сходим. Просто погулять. А то я уже забыла, какое сейчас время года на дворе….
Валентайн прислушался к чему-то глубоко внутри себя и несколько заторможено кивнул.
- Я приду проведать детей, - сказал он чуть помолчав.
- Спасибо тебе, - тихо сказала девушка и накрыла его руки своими. – Спасибо.
Оборотень осторожно вытащил из-под ее пальцев металлический протез.
- Мне пора. Звони, если что.
Он наскоро собрался и ушел.
- Смотри сюда, Лукреция! Смотри внимательно! До чего ты довела красивого, умного, сексуального молодого человека своими провокациями! - мурлычущий голос профессора отражался от мягких белых стен. Холодные пальцы Ходжо нежно касались Винсента – вернее, то, что от осталось от ТУРКа.
Лукреция поморщилась.
- Джо, ты слегка переборщил… - она скользнула равнодушным взглядом по изуродованному телу. – Я понимаю, инъекции МАКО и все такое… но зачем ты его препарировал? Ногти на руке зачем выдрал?..Если нам придется за него отчитываться перед Шин-Ра…
Винсент слышал ее. Каждое слово, хотя это казалось невозможным. Перед глазами стоял кровавый туман, на губах пузырилась белая пена, но он слышал.
Тело уже не понимало боли. За последние сутки ее было столько, что мозг послушно отключался, когда преодолевался какой-то порог.
- Плевать я хотел на Шин-Ра и на отчеты… - заносчиво парировал профессор. – А ты запомни, моя дорогая. Флирт тебе может обойтись очень дорого…
Любимая женщина Валентайна склонилась над ТУРКом.
- Жаль. Из него вышел бы хороший агент. Мне пора, милый, - она выпрямилась и поцеловала Ходжо. – Прошу, не переусердствуй. Увидимся.
Едва за ней закрылась дверь, профессора обуял приступ бешенства.
Он схватил первый попавшийся хирургический зонд и с размаху вонзил его в грудь Валентайна.
- Это еще не конец, Лукреция. Можно сказать, это только начало…
Винсент не спал. Винсент не ел, ну разве что уж когда совсем подпирал голод, и то – едой оборотню служила, понятное дело, не пицца из соседнего кафе. Винсент не чувствовал ничего, кроме непреходящего холода в сердце с тех пор как умер. Или не умер?..
Он смотрел на ветви сакуры, усыпанные нежными цветами, и взгляд его выражал вполне человеческую заинтересованность. Поначалу Винс искренне не понимал, почему так важно концентрироваться на ничего не значащих деталях, таких, как этот цветок.
- так надо, - просто сказала Тифа. - Будем учиться жить.
Тифа не трогала его, просто молчала. Перед ней словно стоял новый Валентайн, которого она раньше не знала. По-прежнему молчаливый, но уже не такой замкнутый. В такие минуты девушка думала лишь об одном – чтобы их вдвоем никто не увидел.
Нечастые, но уже постоянные встречи начались с того самого, немного неуклюжего, приглашения на прогулку. Тогда они промолчали большую часть времени. Впрочем, молчание Валентайна не напрягало, поскольку это было его обычное состояние. А Тифа с удивлением поняла, что порой молчание вдвоем – гораздо красноречивей витиеватых фраз.
Это была ее маленькая тайна, которую она не желала открывать никому. Что-то такое, чего никогда не хватало им с Клаудом, той едва уловимой ниточки, которая тем не менее связывает людей крепче железного троса. Тифа понимала, что скорее всего, не будет никаких отношений, их не ждет никакое счастливое будущее. Но она принимала и это с мудростью и терпением, какому позавидовала бы и Айрис.
..Винсент оторвался наконец от созерцания сакуры и перевел взгляд посветлевших янтарных глаз на Локхарт. Она уже привыкла, что его глаза меняют цвет и научилась понимать его настроение. Темно-красный цвет означал опасность, гнев, безумие. Просто алый – равновесие. Янтарно-красноватый – удовольствие, покой. Значит, ему хорошо с ней. Как бы там ни было.
- Знаешь.. – негромко, задумчиво произнесла Тифа, - ведь мне это тоже нужно. Освободиться от прошлого. – Она потрогала цветок. Внимательно, осторожно погладила каждый лепесток кончиками пальцев, наклонилась понюхать. – Он живой. И мы – живые.
Винсент улыбнулся - чуть поползли вверх уголки губ, не разжимаясь. Но для оборотня и это было много. Покачал головой. И медленно поднес к цветку железную руку, не касаясь его. Тифа замерла на мгновение.
- Что ты хочешь этим сказать?.. Что смерть дышит нам в затылок?.. Как будто я не знаю этого, Винс… - в ее голосе было столько горечи, что он тут же убрал руку. Повинуясь неосознанному порыву, осторожно сделал шаг к девушке. Она не отступила. Только слегка вздрогнула, когда ее плеча коснулось холодное железо.
Тифа уткнулась лбом в грудь Винсента, вдыхая незнакомый запах - запыленной ткани плаща, ветра, прохлады. Почему-то это успокаивало. Даже несмотря на то, что Валентайн почти не дышал и сердце его не билось.
Минуты тянулись тысячелетиями. Тифа прикоснулась к его пальцам – своими и сказала, удивляясь собственной смелости:
- Винс… давай попробуем вылезти из этого вместе…
Подумав немного, он кивнул.
- Я знаю, что мы сделаем. – Тифа приподняла голову. – Нам нужно сделать шаг навстречу тому, что гнетет больше всего. Я пойду к Клауду и…генералу. Поговорю с ними. А ты начнешь жить обычной жизнью. Как было раньше, когда ты еще служил ТУРКом.
В глазах Валентайна мелькнуло нечто, очень похожее на панику.
- Ты уверена, что так надо? – произнес он медленно.
- Угу, - качнула головой девушка. Ее обычная решительность уже брала верх над сомнениями.
- Хорошо, - согласился Винсент. – Но я не знаю, с чего начать…
- Начнем с того, что разберем твою квартиру и вернем тебе человеческий облик.
- Отвечать на вопрос, немедленно. Кто ты?..
- Вин…сент.. Ва..лен…тайн… от..ряд ТУРК…
У Ходжо пароксизмом сжало сердце, перехватило дыхание от злобы.
Ничего не получалось.
Что он уже только не делал с этим… подопытным. Облучал МАКО, истязал физически, ломал морально – все было бесполезно. Попытка внедрить в Валентайна новые энергетические образы вроде бы удалась, но – не до конца. Потому что он так и не сломался.
Порой профессор был весьма близок к тому, чтобы в припадке ярости попросту расчленить неподатливый образец, но каждый раз его удерживала Лукреция. Она находила доводы, успокаивала. Ведь результат эксперимента был интересен и ей…
- Джо, давай попробуем вот это…
И в ход шли самые немыслимые пытки, какие только можно было себе представить. Пытки, которые не смог бы вынести обычный человек – но Винсент уже не был человеком. В нем пели, разговаривали, взрывались еще как минимум трое клубков разумной энергии, и он с трудом контролировал их, но – контролировал.
- Кто ты?.. – стотысячный раз спрашивали его с плохо скрываемой ненавистью.
- Винсент Валентайн, отряд ТУРК….
Это начало раздражать даже Лукрецию. Нежная, воздушная Лу, которую он когда-то знал, превращалась в бездушную фурию, пытаясь лишить его собственного «я». Она трахалась с Ходжо у него на глазах. Сама вводила в его вены дикие препараты, после которых хотелось не то чтобы умереть, а просто раствориться, разложившись на молекулы. Дразнила его бледные губы своим языком, под одобрительно-ревнивые комментарии профессора и даже пыталась заняться с Винсом оральным сексом.
Все было совершенно напрасно.
Он прощал ей.
Но на один единственный, самый главный вопрос, отвечал по-прежнему:
- Винсент Валентайн, отряд ТУРК.
..Тифа нерешительно переминалась с ноги на ногу. Легко было втирать Валентайну о «начнем все заново»! Куда как сложнее оказалось взять себя в руки и заставить прийти в незнакомый район. И теперь стоять перед неприметной серой дверью во вполне обычном доме, ну может, чуть побогаче и почище, чем ее собственный.
Это было одним из условий, поставленных ею самой себе – прийти просто так, без предупреждения и повода, как будто она случайно тут прогуливалась и решила заскочить на чашку кофе к старым друзьям.
Бывшая подпольщица набралась храбрости, подняла руку и надавила на кнопку звонка. Несколько минут ничего не происходило. Тифа даже собралась уходить, но вдруг щелкнул замок, открылась дверь, и на пороге возник заспанный Сефирот. В одних домашних протертых джинсах. С разлохмаченными волосищами, стекающими по плечам серебряной накидкой.
- Мм.. Локхарт. Проходи. Давай живей, сквозняк…
Он поежился и ушлепал босыми ногами вглубь квартиры. Тифа несмело вошла.
Было темно, пахло сигаретами и кофе, хорошим мужским парфюмом. На вешалке в коридоре висел аккуратно расправленный кожаный плащ. Тут же стояли высокие СОЛДЖЕРские ботинки.
- Иди на кухню. В комнате бардак, я еще не убирался… сплю. – Сефирот был невозмутим, как будто явление Тифы совсем его не удивило. – Клауд будет позже. Хочешь кофе? Или чаю? Или чего-нибудь покрепче?..
Она отрицательно мотала головой, потихоньку оглядываясь. На кухне было уютно. Стоял мягкий угловой диван, перед ним – большой круглый стол на массивной резной ноге. Над столом зависал важный абажур.
Сефирот, успевший натянуть свитер, стоял у окна и дымил в форточку.
- Клауд ругается, - пояснил он немного виновато, проследив за ее недоуменным взглядом. Докурив, ловким щелбаном отправил окурок на улицу и взялся за кофе. – В общем ты думай, варю на двоих…
Тифа подумала, что еще немного – и закурит сама, настолько нереальным казалось происходящее.
Генерал тем временем быстро сварил кофе, разлил все-таки на две чашки. Одну решительно придвинул девушке. Достал мобильник, набрал номер.
- Кадет Страйф? .. Ты скоро домой?.. проскочи через пекарню Уиллиса и прихвати там что-нибудь вкусное, у нас гости. Приедешь - узнаешь, какие гости… - он покосился на Тифу. Захлопнулась крышка мобильника. Сефирот задумчиво посмотрел на девушку.
- Я… - начала она и осеклась. В голове не наблюдалось ни одной умной мысли.
- Хорошо что ты пришла, Локхарт. Нам давно надо было поговорить…
Тифа хотела по привычке огрызнуться, но смолчала. Сефирот продолжал.
- Если, конечно, ты сможешь простить… как я бы поступил на твоем месте, не знаю. Возможно и не простил бы никогда. Но… Клауд… научил меня на многое смотреть под другим углом.
- Клауд слишком любит тебя, - вырвалось у Тифы.
- Ты дорога ему по-прежнему, Локхарт, - негромко ответил Сеф. – Позови ты его, он придет на помощь не раздумывая. Так же как и я.
Несколько минут Тифа переваривала услышанное.
- Ты ведь знаешь, что мои поступки были …спровоцированы… чужой волей. Я сам никогда не убивал без повода, не был беспричинно жесток. Я прошел очищение Лайфстримом, потом лаборатории Шинра. Во мне ничего не осталось. Даже себя прежнего я потерял… Клауд… дал мне возможность стать собой заново. – он снова встал к форточке, закурил. – И он очень переживает за тебя. А я знал, что рано или поздно ты придешь, Локхарт. Ты всегда была очень умной. Но иногда… надо следовать не доводам разума, а доводам сердца.
Наступившую звенящую тишину взрезало такое знакомое рычание байка, прорвавшееся в открытую форточку. Еще несколько минут, и звякнул ключ в двери… Сефирот одним движением оказался в коридорчике, соединяющем прихожую с кухней.
Тифа старательно пялилась в окно, делая вид, что она не слышит ни единого нежного слова и откровенных звуков поцелуя из прихожей.
- Кадет Страйф, что вы себе позволяете, у нас гости, - произнес Сефирот таким голосом, от которого могло снести крышу у ледяной статуи.
- Ну и кто же, мой генерал? – насмешливо, совсем как раньше, спросил Клауд .
- Сейчас сам все увидишь…
- Тифа… ты?!
- Нет, бабушка Бахамута, - огрызнулась девушка. Но не успела она продолжить язвительную тираду, как ее заключили в объятия и вихрем закружили в небольшом пространстве кухни.
- Тифа… - счастливо шептал Клауд, не сводя с нее сияющих глаз. – Ты пришла…
- Эй, кадет, полегче на поворотах, а то ведь я и приревновать могу… - буркнул Сефирот, изучая привезенные пирожные «от Уиллиса».
Страйф смутился едва ли не до румянца. У Тифы сжалось сердце – таким она не видела друга очень, очень давно.
- Ты…вы… тоже. Живые. – произнесла она.
«Объект номер 315Д/4134 признан негодным к дальнейшим исследованиям и подлежит уничтожению… комиссией в составе…» - Ходжо набрал текст и удовлетворенно улыбнулся в экран. Отлично. Он поставит точку в этой истории.
- Доставка, сэр, - раздался голос дежурного по внутреннему оповещению.
- Прикажите пропустить и пусть отвезут в 283 бокс, - ответил профессор, не переставая улыбаться.
Все кончено, и теперь уже – навсегда. Последнее слово все равно осталось за Ходжо, хотя…хотя… был в произошедшем привкус неудачи. Ему так и не удалось до конца сломать Валентайна, и профессор предпочел убрать с глаз долой получившуюся опасную игрушку.
Он спустился в 283 бокс и осмотрел то, что ему привезли.
Это был роскошный, богато декорированный гроб из тяжелого черного дерева с ослепительно-белой атласной обивкой. То что надо. Как раз для контраста с деформированным, изуродованным телом.
Лукреция оценила эту издевку сполна.
- Джо, ты просто прелесть, - промурлыкала она, обнимая профессора, - Винсу вегда был к лицу черный цвет.
Валентайн был под лошадиной дозой МАКО и не мог отреагировать на ее слова – вообще никак, даже взглядом. Его беспрепятственно переложили с секционного стола в гроб. Закрыли крышку.
- Заколачивайте, - махнул рукой профессор. Пара дюжих грузчиков взялись за молотки.
- Негоже так с человеком, - негромко заметил один из них, как бы ни к кому не обращаясь.
- Молчать! – вдруг истерично завизжал Ходжо. – Молчать, сука, сгною здесь!!!
- Джо, Джо, успокойся, - Лукреция попыталась образумить любовника.- Не трать нервы на быдло… а вы заткнитесь.
Она сунула грузчикам по конверту с приличной суммой.
Яд подействует быстро. Стоит им лишь подержать в руках эти деньги. Никто никогда не догадается, отчего умерли молодые, здоровые парни…
- Пошли вон! – выгнав грузчиков, Ходжо и Лукреция остались в бункере наедине с гробом.
Кресцент знала, что гнетет профессора – ощущение проигрыша. Убрать с глаз долой, вычеркнуть из памяти свою неудачу… получится ли? Она не знала точного ответа на этот вопрос. Теперь ей стало даже немного жаль Валентайна. Ведь он продержался до конца.
- Что, снова думаешь о своем ТУРКе? – зашипел Ходжо. – Может, захотела рядом лечь в таком же красивом гробике? Так я тебе это обеспечу!!!
- Ну что ты такое говоришь, Джо, - вздохнула Лукреция. – Ты же знаешь что я люблю только тебя…Давай лучше уйдем отсюда. Здесь.. спертый воздух, дышать нечем. А мне, - она загадочно улыбнулась, - вредны перегрузки.
- Что? – непонимающе спросил профессор. – Ты…
- Пойдем, я тебе все расскажу наверху… - и женщина утянула Ходжо за собой к лифтам.
- Винс!.. как у тебя там?...
- Все хорошо, - раздался полузадушенный голос из примерочной. Тифа улыбнулась, не спеша расхаживая по отделу мужской одежды.
Продавщицы следили за ней завистливыми взглядами, и это сильно веселило девушку. Настроение у Тифы было просто солнечное – с того самого дня, когда она побывала у Клауда и Сефирота. Тогда они засиделись допоздна, без умолку разговаривая. Домой Тифа вернулась опустошенно-счастливая. И на другой день взахлеб рассказывала Винсенту подробности их беседы. Оборотень слушал очень внимательно, иногда одобрительно кивая головой.
- Теперь твоя очередь, Винс, - потребовала она, закончив свой рассказ. – Завтра я приду к 11 утра, и мы пойдем в магазин, тебя переодевать.
- Тифа, но это совсем лишнее, - слабо запротестовал Валентайн.
- Нет уж, - решительно отрезала Локхарт, - ты обещал.
За время службы в Шин-Ра бывший ТУРК накопил достаточное состояние, которым почти не пользовался. Проверив, принимают ли еще к оплате его карту, они отправились в один из самых дорогих магазинов.
Поначалу стеснявшаяся, Тифа постепенно вошла во вкус в подборе одежды. Подойдя к этому процессу с энтузиазмом настоящей женщины. В результате, Валентайн был отправлен в примерочную с ворохом костюмов, рубашек, джинсов и прочего барахла, которое, по мнению девушки, должно было быть ему впору.
- Вииинсеееент… - протянула Тифа скучающе.
В ответ он уже не сказал ни слова, только тяжко вздохнул.
- Винс, я вхожу, - предупредила Локхарт, приоткрывая полог комнатушки.
Оборотень вздохнул еще душераздирающе. Он снял свою железную перчатку, в попытке справиться с пуговицами на рубашке, но искалеченная рука слушалась плохо. Так он и предстал перед Тифой – босиком, в строгих черных брюках по фигуре, и незастегнутой рубашке.
Несколько мгновений девушка просто молча смотрела на него.
Исчез хмурый, неразговорчивый оборотень. Вместо него перед нею стоял высокий бледнокожий молодой человек с прозрачно-янтарными глазами. Длинные пряди волос струились смоляными змеями. В его спокойной позе чувствовалась расслабленная уверенность хищника, непревзойденного стрелка, равного которому не было среди ТУРКов.
Поймав себя на том, что откровенно пялится на парня, Тифа смущенно отвела взгляд. Винсент был другом. Переступать черту не следовало… один раз она уже сглупила.
- Давай, помогу… - она прикоснулась к непослушным пуговицам. Валентайн сделал странное движение рукой, как будто пытаясь защититься, но было поздно – края рубашки разошлись, обнажив его торс. Тифа сдавленно охнула, зажала рот рукой.
От середины шеи вниз, заходя под пояс брюк, через все тело оборотня тянулся широкий шрам. В тех местах, где была взломана грудная клетка, остались уродливые вмятины. Левый сосок был срезан, вместе с половиной грудной мышцы; обе ключицы были слишком заметно переломаны.
- Винсент, - шепотом сказала Тифа, - Винсент… как ты… пережил все это?..
Из ее глаз потекли слезы, но она не замечала их – внутри, в душе, было так больно, как будто это ее мучали и пытали 20 лет назад.
Он не стал говорить, что Ходжо хотел вырезать ему глаза – «чтобы ты больше никогда не посмотрел на Лу», что профессор прибил обе его ладони гвоздями к оцинкованному прозекторскому столу – «чтобы ты больше никогда не смел до нее дотронуться», что он сделал бы еще Бог знает что, но Лукреция вовремя остановила эти безумства. Хотя бы за это Винсент оставался ей благодарен. Потому что дальше была избавительная смерть, а потом… а потом стало все равно.
До тех пор, пока не позвонила Тифа.
И уж тем более не все равно стало – теперь, когда из миндалевидных карих глаз лились прозрачные соленые капли. Бывший ТУРК почувствовал себя крайне неловко.
- Тифа, ты… не надо плакать, все позади… Сейчас это не имеет никакого значения, потому что.. потому что… - он запнулся и тихо, но твердо сказал, - потому что есть ты.
До нее не сразу дошел смысл этих слов. Она все еще всхлипывала, когда он мягко, но решительно обнял ее за талию, притянув вплотную к себе.
Девушка предупреждающе поставила ладони ему на грудь. Пальцы кольнуло, словно слабым током.
- Винсент, мы не можем… - едва слышно произнесла она, прекрасно зная, что лжет. Незнакомые, но сильные и в то же время нежные объятия оборотня были как спасательный круг, за который отчаянно хотелось держаться, держаться из последних сил, лишь бы не выпускать.
Валентайн смотрел немного отстраненно, как будто сквозь нее, и Тифа почувствовала укол … ревности?.. «Поздравляю, Локхарт, ты рехнулась,» - произнес внутренний голос с явными насмешливыми интонациями Сефироса. – «Влюбилась… в Каменного Гостя».
Свободной рукой Винсент снял ее ладони со своей груди. Просто отвел в стороны, а она и не сопротивлялась , уже не было сил. Предчувствие поцелуя остановило время вокруг них, они застыли, как два мотылька в смоле.
- Почему?... – все-таки спросил он, едва касаясь ее губ своими. – Ведь мы живем… как и хотели…
Эти слова, как пароль, сорвали печать с запретного.
«Ох и дура была эта Лукреция», - промелькнуло в голове у Тифы, прежде чем она ответила на поцелуй.
Описание: по заявке от Кантилены
Предупреждение: ООС!!!! сцены насилия.
читать дальше
- Клауд!!! Клауд!!! – Тифа дрожащими пальцами пыталась попасть в кнопки телефона, но безуспешно.
Она была в панике. Заболели дети – оба сразу, с огромной температурой под 40. Видимо это была ангина, но Тифа не могла даже отлучиться в аптеку, поскольку была в баре одна, а оставлять детей в таком состоянии…
«Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети».
Да что ж за непруха!...
Клауд мог отключить телефон только в одном случае, и не надо было быть провидцем, чтоб догадаться – в каком.
«Чтоб тебе, Сеф!...»
Кому еще можно позвонить?...
Девушка попыталась успокоиться, но это удавалось с трудом. Напичканные имеющимися в доме лекарствами Марлин и Дензел смирно и испуганно лежали в ее кровати, а она меряла шагами бар внизу. Кромешная ночь хмуро пялилась в окна…
Ну конечно! Как она не догадалась раньше?..Тупо глядя прямо перед собой, Тифа бубнила, как заклинание:
- Возьми трубку… пожалуйста, возьми трубку… прошу тебя… Винсент!!!!
- Что случилось? – оборотень, как всегда, был немногословен, но внимателен.
- Винс, - всхлипнула Тифа, - дети… заболели! Температурят, горло красное…
- Буду через 28 минут, - немедленно отозвался Валентайн. И не соврал, прибыл ровно к указанному времени.
Быстро распаковал саквояж, осмотрел детей, ловко сделал малышам уколы, дал какие-то таблетки. Марлин и Дензел не противились, не плакали, как ожидала Тифа, вели себя достойно.
- Я подожду, пока не спадет температура. – Оборотень бесшумно поднялся, и вышел из комнаты.
- Винсент! Может… кофе? – спохватилась девушка.
- Не откажусь…
..Дети давно спали, пропотевшие, переодетые, а Тифа и Винс все вели долгий-долгий и очень мучительный разговор. Казалось, она спешила поделиться с другом всем, что накопилось за эти бесконечные годы.
- Винс, посмотри вокруг… время идет, все изменяется, жизнь потихоньку налаживается. – Локхарт была неисправимой оптимисткой. – Прошлое все равно не вернешь… живи настоящим. Ты молод, красив, ты отличный врач. Позволь себе быть ну если не счастливым, то хотя бы – живым… - она на мгновение умолкла. – Думаешь, я не знаю, как это?.. Клауд… когда он вернулся из Нибельхайма, то стал совсем другим. Я мечтала выйти за него замуж, завести совместных детей. Ведь все вокруг считали нас парой. Представляешь?.. в то время это казалось решенным делом, а теперь даже думать смешно…
Валетайн, не отрываясь, смотрел в свою чашку кофе.
- Если бы ты знал, как мне было больно, когда … когда… стало понятно, что все мои мечты – рухнули, все надежды погребены в Лайфстриме, вместе с Сефиросом. И когда генерал вернулся… - Тифа нахмурилась.
Сказать, что она была против – значит не сказать ничего. Она едва не прибила Клауда, который, узнав о возвращении Сефа, больше стал похож на влюбленную девицу, чем на супергероя. Их бесконечная ругань привела лишь к отдалению друг от друга. Тифе было больно, но она не могла простить. Не могла забыть. И, хотя прошел уже почти год, они практически не общались, несмотря на общий бизнес. Девушка вручала ему список заказов каждое утро и принимала деньги вечером. Иногда Страйф просил чашку кофе. И все. При этом у него сохранялся дурацки-влюбленный вид, что просто выбешивало Тифу.
И вот теперь она сидит и вещает Валентайну про прошлое. Самой-то не смешно, Локхарт?...
- Но что я могла сделать?.. Ничего, - пожала она плечами, возобновляя разговор. – Также и ты, Винс…ты не вернешь Лукрецию, ребенок, который мог быть твоим, вырос и стал чудовищем, ты сам… изменен до неузнаваемости, - чего цепляться за былые годы?
- Наверное, ты права, - задумчиво произнес Валентайн, поднимая наконец взгляд на девушку. На его лице застыло странное выражение – словно он увидел Тифу в первый раз. – Все, что у меня осталось, - это воспоминания… но я не должен давать им над собою власть.
Произнеся эту феноменально длинную для себя фразу, Винс снова замолчал.
- Слушай, Винс. А знаешь что? – подпольщица набралась смелости и выдала: - давай, если с детьми будет все в порядке, завтра куда-нибудь сходим. Просто погулять. А то я уже забыла, какое сейчас время года на дворе….
Валентайн прислушался к чему-то глубоко внутри себя и несколько заторможено кивнул.
- Я приду проведать детей, - сказал он чуть помолчав.
- Спасибо тебе, - тихо сказала девушка и накрыла его руки своими. – Спасибо.
Оборотень осторожно вытащил из-под ее пальцев металлический протез.
- Мне пора. Звони, если что.
Он наскоро собрался и ушел.
- Смотри сюда, Лукреция! Смотри внимательно! До чего ты довела красивого, умного, сексуального молодого человека своими провокациями! - мурлычущий голос профессора отражался от мягких белых стен. Холодные пальцы Ходжо нежно касались Винсента – вернее, то, что от осталось от ТУРКа.
Лукреция поморщилась.
- Джо, ты слегка переборщил… - она скользнула равнодушным взглядом по изуродованному телу. – Я понимаю, инъекции МАКО и все такое… но зачем ты его препарировал? Ногти на руке зачем выдрал?..Если нам придется за него отчитываться перед Шин-Ра…
Винсент слышал ее. Каждое слово, хотя это казалось невозможным. Перед глазами стоял кровавый туман, на губах пузырилась белая пена, но он слышал.
Тело уже не понимало боли. За последние сутки ее было столько, что мозг послушно отключался, когда преодолевался какой-то порог.
- Плевать я хотел на Шин-Ра и на отчеты… - заносчиво парировал профессор. – А ты запомни, моя дорогая. Флирт тебе может обойтись очень дорого…
Любимая женщина Валентайна склонилась над ТУРКом.
- Жаль. Из него вышел бы хороший агент. Мне пора, милый, - она выпрямилась и поцеловала Ходжо. – Прошу, не переусердствуй. Увидимся.
Едва за ней закрылась дверь, профессора обуял приступ бешенства.
Он схватил первый попавшийся хирургический зонд и с размаху вонзил его в грудь Валентайна.
- Это еще не конец, Лукреция. Можно сказать, это только начало…
Винсент не спал. Винсент не ел, ну разве что уж когда совсем подпирал голод, и то – едой оборотню служила, понятное дело, не пицца из соседнего кафе. Винсент не чувствовал ничего, кроме непреходящего холода в сердце с тех пор как умер. Или не умер?..
Он смотрел на ветви сакуры, усыпанные нежными цветами, и взгляд его выражал вполне человеческую заинтересованность. Поначалу Винс искренне не понимал, почему так важно концентрироваться на ничего не значащих деталях, таких, как этот цветок.
- так надо, - просто сказала Тифа. - Будем учиться жить.
Тифа не трогала его, просто молчала. Перед ней словно стоял новый Валентайн, которого она раньше не знала. По-прежнему молчаливый, но уже не такой замкнутый. В такие минуты девушка думала лишь об одном – чтобы их вдвоем никто не увидел.
Нечастые, но уже постоянные встречи начались с того самого, немного неуклюжего, приглашения на прогулку. Тогда они промолчали большую часть времени. Впрочем, молчание Валентайна не напрягало, поскольку это было его обычное состояние. А Тифа с удивлением поняла, что порой молчание вдвоем – гораздо красноречивей витиеватых фраз.
Это была ее маленькая тайна, которую она не желала открывать никому. Что-то такое, чего никогда не хватало им с Клаудом, той едва уловимой ниточки, которая тем не менее связывает людей крепче железного троса. Тифа понимала, что скорее всего, не будет никаких отношений, их не ждет никакое счастливое будущее. Но она принимала и это с мудростью и терпением, какому позавидовала бы и Айрис.
..Винсент оторвался наконец от созерцания сакуры и перевел взгляд посветлевших янтарных глаз на Локхарт. Она уже привыкла, что его глаза меняют цвет и научилась понимать его настроение. Темно-красный цвет означал опасность, гнев, безумие. Просто алый – равновесие. Янтарно-красноватый – удовольствие, покой. Значит, ему хорошо с ней. Как бы там ни было.
- Знаешь.. – негромко, задумчиво произнесла Тифа, - ведь мне это тоже нужно. Освободиться от прошлого. – Она потрогала цветок. Внимательно, осторожно погладила каждый лепесток кончиками пальцев, наклонилась понюхать. – Он живой. И мы – живые.
Винсент улыбнулся - чуть поползли вверх уголки губ, не разжимаясь. Но для оборотня и это было много. Покачал головой. И медленно поднес к цветку железную руку, не касаясь его. Тифа замерла на мгновение.
- Что ты хочешь этим сказать?.. Что смерть дышит нам в затылок?.. Как будто я не знаю этого, Винс… - в ее голосе было столько горечи, что он тут же убрал руку. Повинуясь неосознанному порыву, осторожно сделал шаг к девушке. Она не отступила. Только слегка вздрогнула, когда ее плеча коснулось холодное железо.
Тифа уткнулась лбом в грудь Винсента, вдыхая незнакомый запах - запыленной ткани плаща, ветра, прохлады. Почему-то это успокаивало. Даже несмотря на то, что Валентайн почти не дышал и сердце его не билось.
Минуты тянулись тысячелетиями. Тифа прикоснулась к его пальцам – своими и сказала, удивляясь собственной смелости:
- Винс… давай попробуем вылезти из этого вместе…
Подумав немного, он кивнул.
- Я знаю, что мы сделаем. – Тифа приподняла голову. – Нам нужно сделать шаг навстречу тому, что гнетет больше всего. Я пойду к Клауду и…генералу. Поговорю с ними. А ты начнешь жить обычной жизнью. Как было раньше, когда ты еще служил ТУРКом.
В глазах Валентайна мелькнуло нечто, очень похожее на панику.
- Ты уверена, что так надо? – произнес он медленно.
- Угу, - качнула головой девушка. Ее обычная решительность уже брала верх над сомнениями.
- Хорошо, - согласился Винсент. – Но я не знаю, с чего начать…
- Начнем с того, что разберем твою квартиру и вернем тебе человеческий облик.
- Отвечать на вопрос, немедленно. Кто ты?..
- Вин…сент.. Ва..лен…тайн… от..ряд ТУРК…
У Ходжо пароксизмом сжало сердце, перехватило дыхание от злобы.
Ничего не получалось.
Что он уже только не делал с этим… подопытным. Облучал МАКО, истязал физически, ломал морально – все было бесполезно. Попытка внедрить в Валентайна новые энергетические образы вроде бы удалась, но – не до конца. Потому что он так и не сломался.
Порой профессор был весьма близок к тому, чтобы в припадке ярости попросту расчленить неподатливый образец, но каждый раз его удерживала Лукреция. Она находила доводы, успокаивала. Ведь результат эксперимента был интересен и ей…
- Джо, давай попробуем вот это…
И в ход шли самые немыслимые пытки, какие только можно было себе представить. Пытки, которые не смог бы вынести обычный человек – но Винсент уже не был человеком. В нем пели, разговаривали, взрывались еще как минимум трое клубков разумной энергии, и он с трудом контролировал их, но – контролировал.
- Кто ты?.. – стотысячный раз спрашивали его с плохо скрываемой ненавистью.
- Винсент Валентайн, отряд ТУРК….
Это начало раздражать даже Лукрецию. Нежная, воздушная Лу, которую он когда-то знал, превращалась в бездушную фурию, пытаясь лишить его собственного «я». Она трахалась с Ходжо у него на глазах. Сама вводила в его вены дикие препараты, после которых хотелось не то чтобы умереть, а просто раствориться, разложившись на молекулы. Дразнила его бледные губы своим языком, под одобрительно-ревнивые комментарии профессора и даже пыталась заняться с Винсом оральным сексом.
Все было совершенно напрасно.
Он прощал ей.
Но на один единственный, самый главный вопрос, отвечал по-прежнему:
- Винсент Валентайн, отряд ТУРК.
..Тифа нерешительно переминалась с ноги на ногу. Легко было втирать Валентайну о «начнем все заново»! Куда как сложнее оказалось взять себя в руки и заставить прийти в незнакомый район. И теперь стоять перед неприметной серой дверью во вполне обычном доме, ну может, чуть побогаче и почище, чем ее собственный.
Это было одним из условий, поставленных ею самой себе – прийти просто так, без предупреждения и повода, как будто она случайно тут прогуливалась и решила заскочить на чашку кофе к старым друзьям.
Бывшая подпольщица набралась храбрости, подняла руку и надавила на кнопку звонка. Несколько минут ничего не происходило. Тифа даже собралась уходить, но вдруг щелкнул замок, открылась дверь, и на пороге возник заспанный Сефирот. В одних домашних протертых джинсах. С разлохмаченными волосищами, стекающими по плечам серебряной накидкой.
- Мм.. Локхарт. Проходи. Давай живей, сквозняк…
Он поежился и ушлепал босыми ногами вглубь квартиры. Тифа несмело вошла.
Было темно, пахло сигаретами и кофе, хорошим мужским парфюмом. На вешалке в коридоре висел аккуратно расправленный кожаный плащ. Тут же стояли высокие СОЛДЖЕРские ботинки.
- Иди на кухню. В комнате бардак, я еще не убирался… сплю. – Сефирот был невозмутим, как будто явление Тифы совсем его не удивило. – Клауд будет позже. Хочешь кофе? Или чаю? Или чего-нибудь покрепче?..
Она отрицательно мотала головой, потихоньку оглядываясь. На кухне было уютно. Стоял мягкий угловой диван, перед ним – большой круглый стол на массивной резной ноге. Над столом зависал важный абажур.
Сефирот, успевший натянуть свитер, стоял у окна и дымил в форточку.
- Клауд ругается, - пояснил он немного виновато, проследив за ее недоуменным взглядом. Докурив, ловким щелбаном отправил окурок на улицу и взялся за кофе. – В общем ты думай, варю на двоих…
Тифа подумала, что еще немного – и закурит сама, настолько нереальным казалось происходящее.
Генерал тем временем быстро сварил кофе, разлил все-таки на две чашки. Одну решительно придвинул девушке. Достал мобильник, набрал номер.
- Кадет Страйф? .. Ты скоро домой?.. проскочи через пекарню Уиллиса и прихвати там что-нибудь вкусное, у нас гости. Приедешь - узнаешь, какие гости… - он покосился на Тифу. Захлопнулась крышка мобильника. Сефирот задумчиво посмотрел на девушку.
- Я… - начала она и осеклась. В голове не наблюдалось ни одной умной мысли.
- Хорошо что ты пришла, Локхарт. Нам давно надо было поговорить…
Тифа хотела по привычке огрызнуться, но смолчала. Сефирот продолжал.
- Если, конечно, ты сможешь простить… как я бы поступил на твоем месте, не знаю. Возможно и не простил бы никогда. Но… Клауд… научил меня на многое смотреть под другим углом.
- Клауд слишком любит тебя, - вырвалось у Тифы.
- Ты дорога ему по-прежнему, Локхарт, - негромко ответил Сеф. – Позови ты его, он придет на помощь не раздумывая. Так же как и я.
Несколько минут Тифа переваривала услышанное.
- Ты ведь знаешь, что мои поступки были …спровоцированы… чужой волей. Я сам никогда не убивал без повода, не был беспричинно жесток. Я прошел очищение Лайфстримом, потом лаборатории Шинра. Во мне ничего не осталось. Даже себя прежнего я потерял… Клауд… дал мне возможность стать собой заново. – он снова встал к форточке, закурил. – И он очень переживает за тебя. А я знал, что рано или поздно ты придешь, Локхарт. Ты всегда была очень умной. Но иногда… надо следовать не доводам разума, а доводам сердца.
Наступившую звенящую тишину взрезало такое знакомое рычание байка, прорвавшееся в открытую форточку. Еще несколько минут, и звякнул ключ в двери… Сефирот одним движением оказался в коридорчике, соединяющем прихожую с кухней.
Тифа старательно пялилась в окно, делая вид, что она не слышит ни единого нежного слова и откровенных звуков поцелуя из прихожей.
- Кадет Страйф, что вы себе позволяете, у нас гости, - произнес Сефирот таким голосом, от которого могло снести крышу у ледяной статуи.
- Ну и кто же, мой генерал? – насмешливо, совсем как раньше, спросил Клауд .
- Сейчас сам все увидишь…
- Тифа… ты?!
- Нет, бабушка Бахамута, - огрызнулась девушка. Но не успела она продолжить язвительную тираду, как ее заключили в объятия и вихрем закружили в небольшом пространстве кухни.
- Тифа… - счастливо шептал Клауд, не сводя с нее сияющих глаз. – Ты пришла…
- Эй, кадет, полегче на поворотах, а то ведь я и приревновать могу… - буркнул Сефирот, изучая привезенные пирожные «от Уиллиса».
Страйф смутился едва ли не до румянца. У Тифы сжалось сердце – таким она не видела друга очень, очень давно.
- Ты…вы… тоже. Живые. – произнесла она.
«Объект номер 315Д/4134 признан негодным к дальнейшим исследованиям и подлежит уничтожению… комиссией в составе…» - Ходжо набрал текст и удовлетворенно улыбнулся в экран. Отлично. Он поставит точку в этой истории.
- Доставка, сэр, - раздался голос дежурного по внутреннему оповещению.
- Прикажите пропустить и пусть отвезут в 283 бокс, - ответил профессор, не переставая улыбаться.
Все кончено, и теперь уже – навсегда. Последнее слово все равно осталось за Ходжо, хотя…хотя… был в произошедшем привкус неудачи. Ему так и не удалось до конца сломать Валентайна, и профессор предпочел убрать с глаз долой получившуюся опасную игрушку.
Он спустился в 283 бокс и осмотрел то, что ему привезли.
Это был роскошный, богато декорированный гроб из тяжелого черного дерева с ослепительно-белой атласной обивкой. То что надо. Как раз для контраста с деформированным, изуродованным телом.
Лукреция оценила эту издевку сполна.
- Джо, ты просто прелесть, - промурлыкала она, обнимая профессора, - Винсу вегда был к лицу черный цвет.
Валентайн был под лошадиной дозой МАКО и не мог отреагировать на ее слова – вообще никак, даже взглядом. Его беспрепятственно переложили с секционного стола в гроб. Закрыли крышку.
- Заколачивайте, - махнул рукой профессор. Пара дюжих грузчиков взялись за молотки.
- Негоже так с человеком, - негромко заметил один из них, как бы ни к кому не обращаясь.
- Молчать! – вдруг истерично завизжал Ходжо. – Молчать, сука, сгною здесь!!!
- Джо, Джо, успокойся, - Лукреция попыталась образумить любовника.- Не трать нервы на быдло… а вы заткнитесь.
Она сунула грузчикам по конверту с приличной суммой.
Яд подействует быстро. Стоит им лишь подержать в руках эти деньги. Никто никогда не догадается, отчего умерли молодые, здоровые парни…
- Пошли вон! – выгнав грузчиков, Ходжо и Лукреция остались в бункере наедине с гробом.
Кресцент знала, что гнетет профессора – ощущение проигрыша. Убрать с глаз долой, вычеркнуть из памяти свою неудачу… получится ли? Она не знала точного ответа на этот вопрос. Теперь ей стало даже немного жаль Валентайна. Ведь он продержался до конца.
- Что, снова думаешь о своем ТУРКе? – зашипел Ходжо. – Может, захотела рядом лечь в таком же красивом гробике? Так я тебе это обеспечу!!!
- Ну что ты такое говоришь, Джо, - вздохнула Лукреция. – Ты же знаешь что я люблю только тебя…Давай лучше уйдем отсюда. Здесь.. спертый воздух, дышать нечем. А мне, - она загадочно улыбнулась, - вредны перегрузки.
- Что? – непонимающе спросил профессор. – Ты…
- Пойдем, я тебе все расскажу наверху… - и женщина утянула Ходжо за собой к лифтам.
- Винс!.. как у тебя там?...
- Все хорошо, - раздался полузадушенный голос из примерочной. Тифа улыбнулась, не спеша расхаживая по отделу мужской одежды.
Продавщицы следили за ней завистливыми взглядами, и это сильно веселило девушку. Настроение у Тифы было просто солнечное – с того самого дня, когда она побывала у Клауда и Сефирота. Тогда они засиделись допоздна, без умолку разговаривая. Домой Тифа вернулась опустошенно-счастливая. И на другой день взахлеб рассказывала Винсенту подробности их беседы. Оборотень слушал очень внимательно, иногда одобрительно кивая головой.
- Теперь твоя очередь, Винс, - потребовала она, закончив свой рассказ. – Завтра я приду к 11 утра, и мы пойдем в магазин, тебя переодевать.
- Тифа, но это совсем лишнее, - слабо запротестовал Валентайн.
- Нет уж, - решительно отрезала Локхарт, - ты обещал.
За время службы в Шин-Ра бывший ТУРК накопил достаточное состояние, которым почти не пользовался. Проверив, принимают ли еще к оплате его карту, они отправились в один из самых дорогих магазинов.
Поначалу стеснявшаяся, Тифа постепенно вошла во вкус в подборе одежды. Подойдя к этому процессу с энтузиазмом настоящей женщины. В результате, Валентайн был отправлен в примерочную с ворохом костюмов, рубашек, джинсов и прочего барахла, которое, по мнению девушки, должно было быть ему впору.
- Вииинсеееент… - протянула Тифа скучающе.
В ответ он уже не сказал ни слова, только тяжко вздохнул.
- Винс, я вхожу, - предупредила Локхарт, приоткрывая полог комнатушки.
Оборотень вздохнул еще душераздирающе. Он снял свою железную перчатку, в попытке справиться с пуговицами на рубашке, но искалеченная рука слушалась плохо. Так он и предстал перед Тифой – босиком, в строгих черных брюках по фигуре, и незастегнутой рубашке.
Несколько мгновений девушка просто молча смотрела на него.
Исчез хмурый, неразговорчивый оборотень. Вместо него перед нею стоял высокий бледнокожий молодой человек с прозрачно-янтарными глазами. Длинные пряди волос струились смоляными змеями. В его спокойной позе чувствовалась расслабленная уверенность хищника, непревзойденного стрелка, равного которому не было среди ТУРКов.
Поймав себя на том, что откровенно пялится на парня, Тифа смущенно отвела взгляд. Винсент был другом. Переступать черту не следовало… один раз она уже сглупила.
- Давай, помогу… - она прикоснулась к непослушным пуговицам. Валентайн сделал странное движение рукой, как будто пытаясь защититься, но было поздно – края рубашки разошлись, обнажив его торс. Тифа сдавленно охнула, зажала рот рукой.
От середины шеи вниз, заходя под пояс брюк, через все тело оборотня тянулся широкий шрам. В тех местах, где была взломана грудная клетка, остались уродливые вмятины. Левый сосок был срезан, вместе с половиной грудной мышцы; обе ключицы были слишком заметно переломаны.
- Винсент, - шепотом сказала Тифа, - Винсент… как ты… пережил все это?..
Из ее глаз потекли слезы, но она не замечала их – внутри, в душе, было так больно, как будто это ее мучали и пытали 20 лет назад.
Он не стал говорить, что Ходжо хотел вырезать ему глаза – «чтобы ты больше никогда не посмотрел на Лу», что профессор прибил обе его ладони гвоздями к оцинкованному прозекторскому столу – «чтобы ты больше никогда не смел до нее дотронуться», что он сделал бы еще Бог знает что, но Лукреция вовремя остановила эти безумства. Хотя бы за это Винсент оставался ей благодарен. Потому что дальше была избавительная смерть, а потом… а потом стало все равно.
До тех пор, пока не позвонила Тифа.
И уж тем более не все равно стало – теперь, когда из миндалевидных карих глаз лились прозрачные соленые капли. Бывший ТУРК почувствовал себя крайне неловко.
- Тифа, ты… не надо плакать, все позади… Сейчас это не имеет никакого значения, потому что.. потому что… - он запнулся и тихо, но твердо сказал, - потому что есть ты.
До нее не сразу дошел смысл этих слов. Она все еще всхлипывала, когда он мягко, но решительно обнял ее за талию, притянув вплотную к себе.
Девушка предупреждающе поставила ладони ему на грудь. Пальцы кольнуло, словно слабым током.
- Винсент, мы не можем… - едва слышно произнесла она, прекрасно зная, что лжет. Незнакомые, но сильные и в то же время нежные объятия оборотня были как спасательный круг, за который отчаянно хотелось держаться, держаться из последних сил, лишь бы не выпускать.
Валентайн смотрел немного отстраненно, как будто сквозь нее, и Тифа почувствовала укол … ревности?.. «Поздравляю, Локхарт, ты рехнулась,» - произнес внутренний голос с явными насмешливыми интонациями Сефироса. – «Влюбилась… в Каменного Гостя».
Свободной рукой Винсент снял ее ладони со своей груди. Просто отвел в стороны, а она и не сопротивлялась , уже не было сил. Предчувствие поцелуя остановило время вокруг них, они застыли, как два мотылька в смоле.
- Почему?... – все-таки спросил он, едва касаясь ее губ своими. – Ведь мы живем… как и хотели…
Эти слова, как пароль, сорвали печать с запретного.
«Ох и дура была эта Лукреция», - промелькнуло в голове у Тифы, прежде чем она ответила на поцелуй.
@музыка: из французских кинофильмов
@темы: финал фэнтези, Сефирот/Клауд, ФФ-7, Винсент Валентайн
-
-
21.03.2011 в 16:18только Винс оборотень))).-
-
21.03.2011 в 19:36-
-
22.03.2011 в 03:37Дракон, ты уж там возздай Винсенту за все страдания! А? заслужил он это! чистую любовь.))) чтобы Лукреция в крисстале перевернулась от сожаления, что предала и потеряла! мстить хочу! вот.
-
-
22.03.2011 в 14:09-
-
24.03.2011 в 09:28ООСная Лушка блядь, простите, а Винсент по прежнему Лох. .. Ну он по канону такой был, ну а Ходжо реально оос), да. ыы)
пишите! пишите, будем с нетерпением ждать проды)
-
-
24.03.2011 в 15:09Дракоша, ты прелесть!
Что-то такое, чего никогда не хватало им с Клаудом, той едва уловимой ниточки, которая тем не менее связывает людей крепче железного троса.
Да! ДА, черт возьми!
- Знаешь.. – негромко, задумчиво произнесла Тифа, - ведь мне это тоже нужно. Освободиться от прошлого. – Она потрогала цветок. Внимательно, осторожно погладила каждый лепесток кончиками пальцев, наклонилась понюхать. – Он живой. И мы – живые.
Вот просто поцелуй за этот момент!
и на пороге возник заспанный Сефирот. В одних домашних протертых джинсах. С разлохмаченными волосищами, стекающими по плечам серебряной накидкой.
Каваиииии!
Тифа подумала, что еще немного – и закурит сама, настолько нереальным казалось происходящее.
Ну не знаю, просто каваит с этого и все тут
Позови ты его, он придет на помощь не раздумывая. Так же как и я.
Сбылась мечта идиота (то есть моя)
вы… тоже. Живые.
Сефа и Клауд, научившиеся быть живыми
Про Лукрецию ни чего не могу сказать)) Я ее плохо знаю, так что ее сволочизм меня не задевает, что слава богу))) Но все же жесть)))
Дракоша, вот просто любовь и почести от меня!
*Затаилась в ожидании проды, сверкая глазами маньячки*
-
-
24.03.2011 в 19:43-
-
24.03.2011 в 21:15Сефирот и здесь ГВОЗДЬ ПРОГРАММЫ!!!
спасибо
-
-
24.03.2011 в 21:21-
-
27.03.2011 в 09:02ТУТ ТАКОЙ ВИНСЕНТ!!! ммммммм....
читать дальше
-
-
27.03.2011 в 09:40-
-
27.03.2011 в 10:35-
-
27.03.2011 в 10:43-
-
27.03.2011 в 10:55кстати, может поделишься как их делаешь)
и если не трудно ссылку, где можно скачать Final Fantasy 7 AC в хорошем качестве))
все это не к спеху))
-
-
27.03.2011 в 11:36-
-
30.03.2011 в 13:13читать дальше
-
-
01.04.2011 в 16:12-
-
02.04.2011 в 05:15Ииии, я так счастлива!
Я тебя обажаю!
-
-
02.04.2011 в 09:04